суббота, 29 января 2011 г.
вторник, 25 января 2011 г.
Фото
воскресенье, 23 января 2011 г.
Смысл рассказа В.Сорокина «Лошадиный суп»
Контрольная работа по курсу «История литературы XX века»
Выполнила: Борозна Елена, 501 группа.
«Анне и Марии
Как началось? Просто, как и все неизбежное:
Тысяча девятьсот восьмидесятый год, июль, поезд Симферополь — Москва, 14.35, переполненный вагон-ресторан, пятна томатного соуса на перекрахмаленной скатерти, забытые кем-то спички «Львiв», сигаретный пепел, позвякивание бутылки «Нарзана» в металлическом кольце у окна, колеблющаяся занавеска, гиперболоиды густых солнечных лучей, Олино предплечье со следами облезающего загара, полинявший Володин батник, Виткино джинсовое платье с двумя вышитыми маковыми головками».
Так начинается один из рассказов современного писателя Владимира Георгиевича Сорокина «Лошадиный суп», написанный в 2000 году.
Прежде всего, хочется сказать, что главенствующими эмоциями, сопровождающими чтение, являются смятение и отвращение. Чувствуется, что автор хочет написать то, что никто еще не писал; видно стремление удивить читателя, так как он [читатель], видимо, совсем устал от напыщенных правильностью и витиеватостью произведений классической литературы. Не знаю, так ли это, но складывается мнение, что в понятии автора читатель принижен и заметит книгу среди массы других только в том случае, если в ней будет что-то такое, чего он еще никогда в книгах не видел. А что это может быть, как будто задумывается писатель? А только разрушение запретов и табу, своеобразная проверка терпения бумаги. Получается, что автор направляет свой творческий потенциал в сторону, противоположную традиционному представлению об искусстве. Если предшествующие книги задавали вопрос, каков же идеальный человек, то здесь автор погружается всё ниже и ниже, от человеческого духа к его физиологии. Для чего это сделано? Не хочется думать, что только ради достижения успеха у убаюканной красивыми книгами публики…
Смею предположить, что такая литература может стать своеобразной лакмусовой бумажкой на проверку нравственности человека. Я имею в виду то, что крепкий духом и нравственно чистый читатель сможет воспринять этот рассказ, не обращая внимание на подробности жизнедеятельности человека, которыми пестрит рассказ, на использование мата и на другие странности и извращения, которыми полна повседневность, которые воспринимаются естественно, пока не становятся предметом искусства.
Один из героев, Бурмистров, отсидев в советском лагере 7 лет, пережил их, питаясь только «похлебкой из конины, лошадиным супом», вышел с развившейся странностью, которую он сам объясняет так: «Ну, у меня за эти годы разные состояния были, разные... - покачал головой Бурмистров. - Поначалу ел все, потом не мог мясо есть, выбрасывал, хлебал одну юшку, потом наоборот - стал мясо всухую есть, с хлебом. Потом вообще как-то плюнул и молотил все подряд, а под конец... это трудно объяснить». Да, пожалуй, надо согласиться с героем, объяснить его состояние вряд ли можно, исходя из здравого смысла человека, живущего в стабильных мирных условиях. Напрашивается мысль о психическом заболевании.
Дальше он говорит о том, что видел каждый день процесс приготовления пищи, то есть разделывание туши лошади мясником-зеком, который делал это «художественно, от души». Тут происходит, на мой взгляд, подмена понятий. В одном предложении убийство, смерть, извращение сопоставляется с искусством, то есть предлагается называть искусством то, что может быть воспринято, как прекрасное, независимо от того, что это на самом деле. По сути, тут за общей формой натуралистического повествования скрывается восхищение деятельностью, а не смертью.
Впечатления от увиденного процесса крепко оседают в сознании героя и пересыщение необычным удовольствием от наблюдения за процессом приготовления лошадиного супа оставляет ему единственный способ удовлетворения этой новой развившейся эстетической потребности в том, «чтобы видеть, как ест хороший человек. Видеть, как ест Ольга». Он уговаривает ее поесть для него, платит ей деньги и впадает в состояние, похожее на транс, когда глаза его остекленели, и, раскачиваясь, он начинает произносить одну и ту же бессмысленную фразу «А это нэ…». Или же она что-то значит?
Сила литературы в том, что толковать одну и ту же фразу можно по-разному. Можно считать ее набором звуков, а можно считать недосказанным предложением, как будто герой хочет сказать: «А это нельзя есть. А это несчастные животные, которых убили, чтобы съесть…». Думаю, что каждый читатель поймет ее по-своему, исходя из своих представлений.
Ольга соглашается на показательное представление своего процесса питания, хотя и говорит, что ей неприятно, когда заглядывают в рот. Постепенно она сама втягивается в эту игру, даже соглашается есть невидимую еду, но раз, решив навсегда отделаться от Лошадиного Супа, как она звала его про себя, впадает в состояние, подобное тому, что у наркоманов называется ломкой. Она уже не может обойтись без той пищи, которой кормил ее Бурмистров, она может только пить, вся же остальная еда кажется ей мертвой, тяжелой и вызывает отвращение. Доведя себя до истощения, морального и физического, Оля спешит к нему с одной целью: удовлетворить свою потребность, получить дозу, которой является пустая консервная банка. Всё повествование в этой части рассказа идет, будто сквозь пелену, будто она идет с закрытыми глазами.
Здесь же выходят на поверхность некоторые факты биографии Бурмистрова, на которые были косвенные упоминания в первой части повествования, когда Оля могла еще воспринимать всё нормально. Автор знакомит нас с «новым русским», занимающимся незаконной деятельностью, внешне совершенно нормальным человеком, о чем можно судить по фрагменту его диалога с кем-то по телефону, услышанного Ольгой. Но наносная и показная нормальность слетает, когда он заговаривает с ней. Читателю становится ясно, что это всё тот же человек.
« - Где была?
- Мы путешествовали с мужем.
- Замуж вышла?
- Да.
- Что последний раз ела?
- Я... не помню... лобстера.
- Неплохо... Дура. Ты смерти моей хочешь?
- Нет... - прошептала Оля, в изнеможении откидываясь на кресло, и сладкие слезы потекли по ее щекам.
- Свинья, ну, свинья... - качал голой головой Бурмистров».
Она уже дошла до того, что он кажется ей олицетворением счастья, нежности и покоя. Она готова выполнять любой его приказ, только бы получить свою настоящую пищу.
Обстоятельства складываются так, что Бурмистрова убивают в собственной машине те, с кем он проводил свои деловые махинации. Оля осознает это как факт.
« - Умер, - сказала она, и весь мир сжался.
Ей вдруг стало все видно в мире. И все было тяжелое и мертвое.
- Там есть, - осипшим голосом прошептала Оля, вспомнив про квартиру с невидимой едой».
Реакция ее на его смерть выражается в том, что она сожалеет, что теперь не получит желаемое от него. Чисто эгоистическое представление. Потом в кафе она случайно встречает знакомых Бурмистрова, которые обсуждают, как лучше разделить его имущество. По их разговору Оля понимает, что это они убили того, кто сейчас нужен был ей больше всего. Чувство мести охватывает ее и маникюрными ножницами она пытается убить одного, но ослабшая, истощенная девушка для здоровых сильных мужчин, как что комар для слона. Естественно, что бандиты убивают ее.
Заключительная часть рассказа, описывающая умирание остатков сознания Оли, написана как последний куплет начатой песни, а повторение одних и тех же звуков «глОток хоть глООток хоть глООООООООООток воздуха», слов «как аборт как аборт как аборт» и предложений
« - ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?
- бабуль, а у меня сиськи вырастут?
- ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?
- сладкиеботинкисладкиеботинки.
- ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?
- ёжик несет гриб.
- ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?»
позволяет сравнить эту песню с заклинаниями язычников, песнями шаманов, с мантрами. В словаре мантра определяются, как «звуковая вибрация, древняя священная формула, которая несёт в себе мощный заряд положительной энергии, и эта энергия освобождает ум от деструктивных программ». Для чего использован этот прием? Неужели для того, чтобы зомбировать читателя?
Рискну предположить, что целью рассказа было: вывести читателя из обыденного, повседневного сознания путем шокирования, нарушения запретов, разрушения представлений о том, что можно, и что нельзя, а потом с помощью создания особой мелодики довести до состояния задумчивости, по крайней мере. А задуматься есть над чем.
Рассказ изобилует деталями, подробностями, каждая из которых достаточна емка и связана с разными темами и вопросами человеческого существования, и раскрывает разные грани смысла рассказа. Обращая внимание на них можно задаваться разными вопросами и каждый читатель найдет для себя свой вопрос, например, а имеем ли мы право убивать и есть животных, почему человек поддается порокам, есть ли пути назад, как человека меняет кризисная ситуация.
Что касается деталей, о которых стоит упомянуть, так это то, как сам Бурмистров характеризует себя. « - Ольга, я не псих, поверьте! - затряс руками Бурмистров. - Я совершенно нормальный советский человек». Если исходить из утверждения, что Бурмистров является совершенно нормальным советским человеком, то становится ясным, что автор считает советское общество обществом, сошедших с ума людей.
Помимо основной сюжетной линии, связанной употреблением пищи, развиваются и такие, как личная жизнь Оли.
С традиционной точки зрения о том, как должна вести себя девушка, Оля предстает девушкой с извращенными понятиями, нравственно опустившаяся и распущенная. Я думаю, что только такая героиня могла стать главной в этом рассказе, потому что четко прослеживается желание автора изобразить ее естественной, обычной, одной из многих, а не романтичной барышней, о которой критикам можно было бы поспорить на тему того, как такая благовоспитанная и порядочная могла так низко пасть.
Нет, автор намеренно рисует главную героиню обычной, ничем не примечательной, ничем не выделяющейся, готовую поддаться соблазну. И она проходит разные ступени падения: испытание деньгами, испытание на умение любить, испытание воли, характера, испытание честности. И везде она поддается. Поэтому ее конец очевиден и такой же естественный, как она сама.
Несмотря на всю напыщенность, эпатажность, натуралистичность, рассказ можно считать интересным с той точки зрения, что это своеобразный вызов на психическую устойчивость и на силу духа устоять против очень мощного влияния мелодики, заложенной в тексте, а также проверка сформированности читательских умений, даже можно сказать - литературный эксперимент. Но все-таки мне после прочтения этого рассказа захотелось его забыть и не вспоминать, как страшный сон.
Выполнила: Борозна Елена, 501 группа.
«Анне и Марии
Как началось? Просто, как и все неизбежное:
Тысяча девятьсот восьмидесятый год, июль, поезд Симферополь — Москва, 14.35, переполненный вагон-ресторан, пятна томатного соуса на перекрахмаленной скатерти, забытые кем-то спички «Львiв», сигаретный пепел, позвякивание бутылки «Нарзана» в металлическом кольце у окна, колеблющаяся занавеска, гиперболоиды густых солнечных лучей, Олино предплечье со следами облезающего загара, полинявший Володин батник, Виткино джинсовое платье с двумя вышитыми маковыми головками».
Так начинается один из рассказов современного писателя Владимира Георгиевича Сорокина «Лошадиный суп», написанный в 2000 году.
Прежде всего, хочется сказать, что главенствующими эмоциями, сопровождающими чтение, являются смятение и отвращение. Чувствуется, что автор хочет написать то, что никто еще не писал; видно стремление удивить читателя, так как он [читатель], видимо, совсем устал от напыщенных правильностью и витиеватостью произведений классической литературы. Не знаю, так ли это, но складывается мнение, что в понятии автора читатель принижен и заметит книгу среди массы других только в том случае, если в ней будет что-то такое, чего он еще никогда в книгах не видел. А что это может быть, как будто задумывается писатель? А только разрушение запретов и табу, своеобразная проверка терпения бумаги. Получается, что автор направляет свой творческий потенциал в сторону, противоположную традиционному представлению об искусстве. Если предшествующие книги задавали вопрос, каков же идеальный человек, то здесь автор погружается всё ниже и ниже, от человеческого духа к его физиологии. Для чего это сделано? Не хочется думать, что только ради достижения успеха у убаюканной красивыми книгами публики…
Смею предположить, что такая литература может стать своеобразной лакмусовой бумажкой на проверку нравственности человека. Я имею в виду то, что крепкий духом и нравственно чистый читатель сможет воспринять этот рассказ, не обращая внимание на подробности жизнедеятельности человека, которыми пестрит рассказ, на использование мата и на другие странности и извращения, которыми полна повседневность, которые воспринимаются естественно, пока не становятся предметом искусства.
Один из героев, Бурмистров, отсидев в советском лагере 7 лет, пережил их, питаясь только «похлебкой из конины, лошадиным супом», вышел с развившейся странностью, которую он сам объясняет так: «Ну, у меня за эти годы разные состояния были, разные... - покачал головой Бурмистров. - Поначалу ел все, потом не мог мясо есть, выбрасывал, хлебал одну юшку, потом наоборот - стал мясо всухую есть, с хлебом. Потом вообще как-то плюнул и молотил все подряд, а под конец... это трудно объяснить». Да, пожалуй, надо согласиться с героем, объяснить его состояние вряд ли можно, исходя из здравого смысла человека, живущего в стабильных мирных условиях. Напрашивается мысль о психическом заболевании.
Дальше он говорит о том, что видел каждый день процесс приготовления пищи, то есть разделывание туши лошади мясником-зеком, который делал это «художественно, от души». Тут происходит, на мой взгляд, подмена понятий. В одном предложении убийство, смерть, извращение сопоставляется с искусством, то есть предлагается называть искусством то, что может быть воспринято, как прекрасное, независимо от того, что это на самом деле. По сути, тут за общей формой натуралистического повествования скрывается восхищение деятельностью, а не смертью.
Впечатления от увиденного процесса крепко оседают в сознании героя и пересыщение необычным удовольствием от наблюдения за процессом приготовления лошадиного супа оставляет ему единственный способ удовлетворения этой новой развившейся эстетической потребности в том, «чтобы видеть, как ест хороший человек. Видеть, как ест Ольга». Он уговаривает ее поесть для него, платит ей деньги и впадает в состояние, похожее на транс, когда глаза его остекленели, и, раскачиваясь, он начинает произносить одну и ту же бессмысленную фразу «А это нэ…». Или же она что-то значит?
Сила литературы в том, что толковать одну и ту же фразу можно по-разному. Можно считать ее набором звуков, а можно считать недосказанным предложением, как будто герой хочет сказать: «А это нельзя есть. А это несчастные животные, которых убили, чтобы съесть…». Думаю, что каждый читатель поймет ее по-своему, исходя из своих представлений.
Ольга соглашается на показательное представление своего процесса питания, хотя и говорит, что ей неприятно, когда заглядывают в рот. Постепенно она сама втягивается в эту игру, даже соглашается есть невидимую еду, но раз, решив навсегда отделаться от Лошадиного Супа, как она звала его про себя, впадает в состояние, подобное тому, что у наркоманов называется ломкой. Она уже не может обойтись без той пищи, которой кормил ее Бурмистров, она может только пить, вся же остальная еда кажется ей мертвой, тяжелой и вызывает отвращение. Доведя себя до истощения, морального и физического, Оля спешит к нему с одной целью: удовлетворить свою потребность, получить дозу, которой является пустая консервная банка. Всё повествование в этой части рассказа идет, будто сквозь пелену, будто она идет с закрытыми глазами.
Здесь же выходят на поверхность некоторые факты биографии Бурмистрова, на которые были косвенные упоминания в первой части повествования, когда Оля могла еще воспринимать всё нормально. Автор знакомит нас с «новым русским», занимающимся незаконной деятельностью, внешне совершенно нормальным человеком, о чем можно судить по фрагменту его диалога с кем-то по телефону, услышанного Ольгой. Но наносная и показная нормальность слетает, когда он заговаривает с ней. Читателю становится ясно, что это всё тот же человек.
« - Где была?
- Мы путешествовали с мужем.
- Замуж вышла?
- Да.
- Что последний раз ела?
- Я... не помню... лобстера.
- Неплохо... Дура. Ты смерти моей хочешь?
- Нет... - прошептала Оля, в изнеможении откидываясь на кресло, и сладкие слезы потекли по ее щекам.
- Свинья, ну, свинья... - качал голой головой Бурмистров».
Она уже дошла до того, что он кажется ей олицетворением счастья, нежности и покоя. Она готова выполнять любой его приказ, только бы получить свою настоящую пищу.
Обстоятельства складываются так, что Бурмистрова убивают в собственной машине те, с кем он проводил свои деловые махинации. Оля осознает это как факт.
« - Умер, - сказала она, и весь мир сжался.
Ей вдруг стало все видно в мире. И все было тяжелое и мертвое.
- Там есть, - осипшим голосом прошептала Оля, вспомнив про квартиру с невидимой едой».
Реакция ее на его смерть выражается в том, что она сожалеет, что теперь не получит желаемое от него. Чисто эгоистическое представление. Потом в кафе она случайно встречает знакомых Бурмистрова, которые обсуждают, как лучше разделить его имущество. По их разговору Оля понимает, что это они убили того, кто сейчас нужен был ей больше всего. Чувство мести охватывает ее и маникюрными ножницами она пытается убить одного, но ослабшая, истощенная девушка для здоровых сильных мужчин, как что комар для слона. Естественно, что бандиты убивают ее.
Заключительная часть рассказа, описывающая умирание остатков сознания Оли, написана как последний куплет начатой песни, а повторение одних и тех же звуков «глОток хоть глООток хоть глООООООООООток воздуха», слов «как аборт как аборт как аборт» и предложений
« - ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?
- бабуль, а у меня сиськи вырастут?
- ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?
- сладкиеботинкисладкиеботинки.
- ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?
- ёжик несет гриб.
- ДАЛИ СЛАВИНОЙ НАРКОЗ?»
позволяет сравнить эту песню с заклинаниями язычников, песнями шаманов, с мантрами. В словаре мантра определяются, как «звуковая вибрация, древняя священная формула, которая несёт в себе мощный заряд положительной энергии, и эта энергия освобождает ум от деструктивных программ». Для чего использован этот прием? Неужели для того, чтобы зомбировать читателя?
Рискну предположить, что целью рассказа было: вывести читателя из обыденного, повседневного сознания путем шокирования, нарушения запретов, разрушения представлений о том, что можно, и что нельзя, а потом с помощью создания особой мелодики довести до состояния задумчивости, по крайней мере. А задуматься есть над чем.
Рассказ изобилует деталями, подробностями, каждая из которых достаточна емка и связана с разными темами и вопросами человеческого существования, и раскрывает разные грани смысла рассказа. Обращая внимание на них можно задаваться разными вопросами и каждый читатель найдет для себя свой вопрос, например, а имеем ли мы право убивать и есть животных, почему человек поддается порокам, есть ли пути назад, как человека меняет кризисная ситуация.
Что касается деталей, о которых стоит упомянуть, так это то, как сам Бурмистров характеризует себя. « - Ольга, я не псих, поверьте! - затряс руками Бурмистров. - Я совершенно нормальный советский человек». Если исходить из утверждения, что Бурмистров является совершенно нормальным советским человеком, то становится ясным, что автор считает советское общество обществом, сошедших с ума людей.
Помимо основной сюжетной линии, связанной употреблением пищи, развиваются и такие, как личная жизнь Оли.
С традиционной точки зрения о том, как должна вести себя девушка, Оля предстает девушкой с извращенными понятиями, нравственно опустившаяся и распущенная. Я думаю, что только такая героиня могла стать главной в этом рассказе, потому что четко прослеживается желание автора изобразить ее естественной, обычной, одной из многих, а не романтичной барышней, о которой критикам можно было бы поспорить на тему того, как такая благовоспитанная и порядочная могла так низко пасть.
Нет, автор намеренно рисует главную героиню обычной, ничем не примечательной, ничем не выделяющейся, готовую поддаться соблазну. И она проходит разные ступени падения: испытание деньгами, испытание на умение любить, испытание воли, характера, испытание честности. И везде она поддается. Поэтому ее конец очевиден и такой же естественный, как она сама.
Несмотря на всю напыщенность, эпатажность, натуралистичность, рассказ можно считать интересным с той точки зрения, что это своеобразный вызов на психическую устойчивость и на силу духа устоять против очень мощного влияния мелодики, заложенной в тексте, а также проверка сформированности читательских умений, даже можно сказать - литературный эксперимент. Но все-таки мне после прочтения этого рассказа захотелось его забыть и не вспоминать, как страшный сон.
суббота, 22 января 2011 г.
Необычный день и маленькая тень.
Теплая прохлада,
Ласковая тень,
Тайная награда,
Тихий стук сердец.
И в потоке света
Сквозь полос цвета,
Вдаль летит ракета,
В свете красота.
Кружится победа,
Необычный день,
Может это лета
Небольшая тень?
Что-то движет дальше,
Свет в полоске льда,
Может быть ты помнишь,
Летом тут вода...
Кошечки на трубах
Надо как сидят,
Мяу нам зачем-то
Тихо говорят.
Тихо так,приятно,
На душе легко,
Мило, необъятно,
Сердцу хорошо.
Ласковая тень,
Тайная награда,
Тихий стук сердец.
И в потоке света
Сквозь полос цвета,
Вдаль летит ракета,
В свете красота.
Кружится победа,
Необычный день,
Может это лета
Небольшая тень?
Что-то движет дальше,
Свет в полоске льда,
Может быть ты помнишь,
Летом тут вода...
Кошечки на трубах
Надо как сидят,
Мяу нам зачем-то
Тихо говорят.
Тихо так,приятно,
На душе легко,
Мило, необъятно,
Сердцу хорошо.
среда, 19 января 2011 г.
Нашла это стихотворение на сайте http://yusupova.ru/
Чтоб защититься от любого зла...
Чтоб защититься от любого зла,
Законов было принято немало.
А я законом совести жила -
И одного закона мне хватало.
Хотя юристам он и незнаком,
Мы без него не можем сделать шага.
И все мирские кодексы при нем -
Лишь мертвая и пыльная бумага.
Чтоб защититься от любого зла,
Законов было принято немало.
А я законом совести жила -
И одного закона мне хватало.
Хотя юристам он и незнаком,
Мы без него не можем сделать шага.
И все мирские кодексы при нем -
Лишь мертвая и пыльная бумага.
суббота, 15 января 2011 г.
Глоток воздуха.
Удушливая мерзость!
Безумная тоска!
Один такой небрежный -
Страданья на века!
Спасибо прозвучало,
Спасибо! Свет горит!
Там музыка играла,
Огонь бурля кипит.
И между замков-сказок,
Среди принцесс-детей
Тихонько пролегают
Пути души твоей.
Дорога без начала,
Движенье по шоссе,
Там музыка играла
Под свет его очей.
На дне морском казалось,
Что можно танцевать,
Вода за всё хватала,
Себя начнешь терять.
Случайность, необычно,
Всё было, было вновь.
И много позабыто,
Но только не любовь.
Удушливая мерзость!
Безумная тоска,
С тобою я прощаюсь,
Взмываю в облака!
Безумная тоска!
Один такой небрежный -
Страданья на века!
Спасибо прозвучало,
Спасибо! Свет горит!
Там музыка играла,
Огонь бурля кипит.
И между замков-сказок,
Среди принцесс-детей
Тихонько пролегают
Пути души твоей.
Дорога без начала,
Движенье по шоссе,
Там музыка играла
Под свет его очей.
На дне морском казалось,
Что можно танцевать,
Вода за всё хватала,
Себя начнешь терять.
Случайность, необычно,
Всё было, было вновь.
И много позабыто,
Но только не любовь.
Удушливая мерзость!
Безумная тоска,
С тобою я прощаюсь,
Взмываю в облака!
среда, 12 января 2011 г.
четверг, 6 января 2011 г.
Об интересе.
Как и обещала, рассказываю.
В последнее время люди часто говорят со мной о целях и смысле жизни. Живешь день, живешь два, а для чего? Ради чего? А нужно ли это? А нужно ли то?
Стали часты разговоры о судьбе,
о цели ее.
Разве нужно нам вот это?
Разве нужно нам вон то?
Для чего все это нужно?
Для чего же мы живем?
Жизнь проходит по минутам,
Есть ли цель, иль всё за так?
Миг за мигом, шаг за шагом,
В бездну от мирских всех благ.
Жизнь пройдет и очень жалко
Будет там сказать потом,
Что прожил ее несладко,
Потерял за суетой.
Как же жить, чтоб на закате
Не ругать своих седин?
Как же быть, когда натурой
Суждено себя судить?
Я не знаю,
вдруг неправда,
мною правит интерес.
Подчиняюсь интересу,
Вслед за ним иду вперед
И ищу его повсюду,
Интерес свое берет.
Так, это было лирическое вступление, а история из детства. Думаю, что все родители понемногу приучают своих детей вести хозяйство, я не исключение. Не всегда это хотелось сначала делать. Вернее, сначала очень хочется, а потом, когда это становится обыденным и даже обязанностью, то делать совсем не хочется. Что делала я? Я придумывала игру. Играть же интересно. Помою кружку - это дворец, в него можно поселить короля и королеву (ложку, вилку). А нож - это охранник, поэтому его надо поселить где-нибудь на страже. Так у меня всё королевское семейство и купалось. А тряпка-нянюшка спрашивала у принцесс-ложечек, это же-то они так вымазались? Поругает немножко, потом голову намылит и выкупает. Так за игрой я всю посуду и вымывала.
В общем-то, это не единственный пример. Когда уроки делала, в школу играла, или еще во что-нибудь.
Иногда встречалось что-то очень неинтересное и непонятное, что совершенно не хотелось учить и понимать. В зоологии, в философии, в психологии, например. А учить-то надо. Начинала тогда это всё читать и искать интересное. Дополнительный материал искала. Начинаешь во всём копаться, разбираться, и это уже становится твоей целью, уже важно в этом разобраться, рождается интерес и дело идет.
Я думаю, что нужно искать интересное во всем, что делаешь, всё, что делаешь, делать интересным. Мне интересно заниматься этим блогом, мне интересно, что же из всего этого получится. Может это и нельзя назвать смыслом жизни, но я всё-таки думаю, что смысл жизни в самой жизни, а, следовательно, надо жить интересно.
В последнее время люди часто говорят со мной о целях и смысле жизни. Живешь день, живешь два, а для чего? Ради чего? А нужно ли это? А нужно ли то?
Стали часты разговоры о судьбе,
о цели ее.
Разве нужно нам вот это?
Разве нужно нам вон то?
Для чего все это нужно?
Для чего же мы живем?
Жизнь проходит по минутам,
Есть ли цель, иль всё за так?
Миг за мигом, шаг за шагом,
В бездну от мирских всех благ.
Жизнь пройдет и очень жалко
Будет там сказать потом,
Что прожил ее несладко,
Потерял за суетой.
Как же жить, чтоб на закате
Не ругать своих седин?
Как же быть, когда натурой
Суждено себя судить?
Я не знаю,
вдруг неправда,
мною правит интерес.
Подчиняюсь интересу,
Вслед за ним иду вперед
И ищу его повсюду,
Интерес свое берет.
Так, это было лирическое вступление, а история из детства. Думаю, что все родители понемногу приучают своих детей вести хозяйство, я не исключение. Не всегда это хотелось сначала делать. Вернее, сначала очень хочется, а потом, когда это становится обыденным и даже обязанностью, то делать совсем не хочется. Что делала я? Я придумывала игру. Играть же интересно. Помою кружку - это дворец, в него можно поселить короля и королеву (ложку, вилку). А нож - это охранник, поэтому его надо поселить где-нибудь на страже. Так у меня всё королевское семейство и купалось. А тряпка-нянюшка спрашивала у принцесс-ложечек, это же-то они так вымазались? Поругает немножко, потом голову намылит и выкупает. Так за игрой я всю посуду и вымывала.
В общем-то, это не единственный пример. Когда уроки делала, в школу играла, или еще во что-нибудь.
Иногда встречалось что-то очень неинтересное и непонятное, что совершенно не хотелось учить и понимать. В зоологии, в философии, в психологии, например. А учить-то надо. Начинала тогда это всё читать и искать интересное. Дополнительный материал искала. Начинаешь во всём копаться, разбираться, и это уже становится твоей целью, уже важно в этом разобраться, рождается интерес и дело идет.
Я думаю, что нужно искать интересное во всем, что делаешь, всё, что делаешь, делать интересным. Мне интересно заниматься этим блогом, мне интересно, что же из всего этого получится. Может это и нельзя назвать смыслом жизни, но я всё-таки думаю, что смысл жизни в самой жизни, а, следовательно, надо жить интересно.
Водолеи в блогосфере.
Водолеи очень разносторонние люди. Представитель этого знака вряд ли будет вести тематический блог. Скорее, в сетевом дневнике Водолея вы найдёте самые разные, но неизменно интересные темы.
Больше всего Водолеи не любят рутину, а потому они даже оформление своего блога меняют периодически. Бывает и так, что на Водолеев нападает лень, и тогда в их дневниках подолгу нет новых записей. Но зато, передохнув, с новыми силами они делают по-настоящему яркие посты.
В дружбе, в том числе и в виртуальной, Водолеи стремятся не к количеству, а к качеству.
http://sviridenkov.livejournal.com/174322.html
Больше всего Водолеи не любят рутину, а потому они даже оформление своего блога меняют периодически. Бывает и так, что на Водолеев нападает лень, и тогда в их дневниках подолгу нет новых записей. Но зато, передохнув, с новыми силами они делают по-настоящему яркие посты.
В дружбе, в том числе и в виртуальной, Водолеи стремятся не к количеству, а к качеству.
http://sviridenkov.livejournal.com/174322.html
понедельник, 3 января 2011 г.
О фильме "Трон. Наследие"
Традиционное для блогов сообщение о том, где был и что видел. Ну, что ж, не буду отрываться от коллектива.
Была сегодня в кино. Хотела, конечно, попасть на какой-нибудь мультик ибо душа требует позитива, но попала на Трон, как сначала было анонсировано, на фильм о компьютерных играх. От меня ожидалось, что мне этот фильм будет неинтересен, скучен и может даже противен. Ну, я не буду говорить, конечно, что просидела весь фильм with wide-open eyes, однако это было интересно. (Об интересе надо будет как-нибудь в другой раз еще поговорить)
Во-первых, я первый раз смотрела кино в 3-D. Необычные ощущения, надо признать. Интересно, как же это делается?)))
Во-вторых, в этом фильм был акцент научности, новых технологий. Отнесем пока что это к плюсу. Говорю пока что, потому что если говорить о минусах, то мне кажется, что идея не доведена до конца. Научность, наукоемкость идет как декорация. Вопрос только - декорация к чему??? Если считать, что основная идея фильма - это цельность природы и человека и семейные ценности как наивысшие ценности (!), что хорошо, то все равно мне кажется, что всё это было наиграно. Да, есть мальчик, который не видел своего отца с детства, а тут вдруг в 27 лет на пейджер друга отца приходит сообщение, что отцу нужна помощь, и парень хватает всё и бежит в дом игровых аппаратов, владельцем которых когда-то был его отец. Примечательно, что все заросло столетним слоем пыли. А вот интересно куда смотрят власти, если у них под боком стоит никому не нужный зал игровых аппаратов. Непонятно. Ну, ладно. Там парень находит (вау) дверь в потайной кабинет отца, сметает пыль с компа, который находится в очень даже рабочем состоянии, начинает вводить разные пароли, в результате чего в него стреляет лазер и... парень попадает в виртуальную реальность. Пфф... а там естественно отец- добрый герой, только в опале, его двойник - злой герой, правящий всей игрой. И угнетенные народы(изоморфы), которых надо спасти. Дальше пиф-паф, гонки, побеги, а потом уничтожение злого героя, возвращения парня и девушки-изоморфа в реальность. Отец не вернулся, он уничтожил весь вирт и сам тоже уничтожился. А парень (Сэм, кстати его звали) возит девушку по городу и показывает ей солнце, природу, рассвет. Красиво!
Только все равно ощущение, что всё это надумано, нет искренности чувств. Только привычные символы.
Итак, интересно было. А вот позитива... маловато)
Была сегодня в кино. Хотела, конечно, попасть на какой-нибудь мультик ибо душа требует позитива, но попала на Трон, как сначала было анонсировано, на фильм о компьютерных играх. От меня ожидалось, что мне этот фильм будет неинтересен, скучен и может даже противен. Ну, я не буду говорить, конечно, что просидела весь фильм with wide-open eyes, однако это было интересно. (Об интересе надо будет как-нибудь в другой раз еще поговорить)
Во-первых, я первый раз смотрела кино в 3-D. Необычные ощущения, надо признать. Интересно, как же это делается?)))
Во-вторых, в этом фильм был акцент научности, новых технологий. Отнесем пока что это к плюсу. Говорю пока что, потому что если говорить о минусах, то мне кажется, что идея не доведена до конца. Научность, наукоемкость идет как декорация. Вопрос только - декорация к чему??? Если считать, что основная идея фильма - это цельность природы и человека и семейные ценности как наивысшие ценности (!), что хорошо, то все равно мне кажется, что всё это было наиграно. Да, есть мальчик, который не видел своего отца с детства, а тут вдруг в 27 лет на пейджер друга отца приходит сообщение, что отцу нужна помощь, и парень хватает всё и бежит в дом игровых аппаратов, владельцем которых когда-то был его отец. Примечательно, что все заросло столетним слоем пыли. А вот интересно куда смотрят власти, если у них под боком стоит никому не нужный зал игровых аппаратов. Непонятно. Ну, ладно. Там парень находит (вау) дверь в потайной кабинет отца, сметает пыль с компа, который находится в очень даже рабочем состоянии, начинает вводить разные пароли, в результате чего в него стреляет лазер и... парень попадает в виртуальную реальность. Пфф... а там естественно отец- добрый герой, только в опале, его двойник - злой герой, правящий всей игрой. И угнетенные народы(изоморфы), которых надо спасти. Дальше пиф-паф, гонки, побеги, а потом уничтожение злого героя, возвращения парня и девушки-изоморфа в реальность. Отец не вернулся, он уничтожил весь вирт и сам тоже уничтожился. А парень (Сэм, кстати его звали) возит девушку по городу и показывает ей солнце, природу, рассвет. Красиво!
Только все равно ощущение, что всё это надумано, нет искренности чувств. Только привычные символы.
Итак, интересно было. А вот позитива... маловато)
воскресенье, 2 января 2011 г.
Не всегда всё получается так, как хочется.
Хотела организовать свою группу (девчонки из универа, с которыми мы 5 лет учились) встретиться, так не идут же. Почему?
Подписаться на:
Сообщения (Atom)